Рассказывают, что со времен шаха Исмаила, который был правителем Ирана, в провинции Марага жил один аджам - хан-безбожник по имени Аскер-хан. В провинции Хекари, пограничной с Ираном, существовала неприступная и сильно укрепленная скала; ее называли крепость Дымдым. Князь, который командовал этим укреплением, носил имя хан Абдал. Он был молод и красив, поэтому его прозвали Златорукий. Этот хан-безбожник Аскер-хан питал жгучую ненависть к хану Абдалу и жителям Дымдыма. Безбожник Аскер-хан собрал в окрестностях Мараги армию в одиннадцать тысяч всадников и пехотинцев. Он взял пушки, войско и направился к укрепленной крепости Дымдым на войну с ханом Абдалом. Он остановился перед ней и окружил ее с четырех сторон так, что никто не мог ни войти, ни выйти. В крепости Дымдым было всего семьсот человек, молодых и старых. Каждый день хан Абдал производил вылазку с сотней воинов, вступал в бой с отрядами Аскер-хана и возвращался назад с небольшими потерями - таким образом он вел борьбу с иранской армией. Хан Абдал послал весть паше Вана об осаде и попросил у него помощи. Армия Аскер-хана увеличивалась изо дня в день. В осажденной же крепости хана Абдала люди погибали, и силы его быстро уменьшались. Одним словом, войско Аскер-хана, обстреливая крепость Дымдым из пушек на протяжении трех месяцев и возобновляя свои атаки, сократило число людей в крепости хана Абдала с семисот до семидесяти человек. Осталось мало боеприпасов и продовольствия, многие семьи и дети умирали от голода. Осажденным неоткуда было ждать помощи, они больше не были в состоянии продолжать борьбу с врагом. Однажды хан Абдал, не находя никакого выхода из положения собрал на совет людей, которые еще у него остались. "Что мы будем делать, - сказал он, - что предпримем? Ни турки, ни хекари, ни другого народа ислама нам до сих пор еще не прислали на помощь; из семисот, которые были, большая часть погибла в сражении; на сегодняшний день нас только семьдесят человек, боеприпасов и продовольствия нет, семьи умирают с голоду, что мы будем делать? Нужно нам сдаться или сделать последний решительный удар?" Каждый на этом совете высказал свое мнение. Мать хана Абдала, Гоар-ханум, которая тоже принимала участие в совете, воскликнула: "Нет! просить пощады и сдаваться невозможно, нам это не подходит. Нельзя верить словам этих кызылбашей, они не сдержат обещаний и не выполнят соглашения. Если даже они и подпишут договор, то только затем, чтобы его сразу же порвать и поступить с нами как с врагами. Мы сражались с такой отвагой в течение трех месяцев, мы пожертвовали столькими воинами, которые взывают к отмщению. Лучше мы между собой решим сделать следующее: мужчины откроют ворота крепости, выйдут из нее и завяжут бой с противником, мы же, женщины, - те, у которых есть силы, тоже возьмемся за оружие и будем биться рядом с вами. Что же касается девушек и молодых жен, неспособных идти в бой, то пусть они приготовят яд и, когда вы все погибнете, примут его, чтобы не попасть в руки безбожникам. Одна из них соберет в одном месте весь оставшийся порох и, когда крепость будет заполнена врагами, подожжет его. Мы будем взорваны, но безбожники тоже погибнут". Все одобрили мнение Гоар-ханум и сделали соответствующую расстановку сил. Каждый должен быть готов к смерти. В пятницу около полудня хан Абдал с семидесятью мужчинами и двадцатью семью женщинами открыли ворота крепости и, простившись друг с другом, с малыми и старыми, с женами и мужьями, с боевым кличем выбежали из нее. Все девушки и невесты, которые остались, запаслись ядом и взошли на башни, чтоб видеть ход сражений, а в это время жена хана Абдала, Асима-ханум, стала собирать весь порох и ссыпать его в кладовую внизу под крепостью и затем тоже поднялась на башню, чтобы там быть настороже. Поскольку хан Абдал вышел из замка со всеми своими людьми, кызылбаши решили, что они убегают, схватились за сабли и бросились их преследовать. Хан Абдал и его смельчаки завязали ожесточенный бой у подножия крепости. Горсточка героев Дымдыма отважно защищалась против множества безбожников. Женщины и девушки, наблюдая с высоты башни с напряженным вниманием, молились, рыдали, издавая душераздирающие вопли; дети плакали до изнеможения. Погибли все до последнего человека, но потери кызылбашей были вдвое и даже втрое больше. Как только хан Абдал погиб вместе со своими воинами и женщинами, которые были с ним в сражении, безбожники устремились в крепость Дымдым и толпами заполнили ее. Многие молодые жены и невесты приняли яд. Асима-ханум бросила огонь в порох и взорвала часть крепости со всеми персами, которые в нее проникли; погибло также много семей и детей Дымдыма, и только очень немногие, самые ловкие из безбожников спаслись. Женщины и дети, оставшиеся в живых, были потом уведены в рабство, старики и пожилые женщины убиты, крепость сожжена. Но и потери кызылбашей оказались неисчислимыми. После них крепость Дымдым осталась пустынной и необитаемой. Место, на котором произошла битва, является знаменитым и священным в Курдистане, и Молла Бати Мим-Хей сочинил поэму об этом событии. На своих собраниях курды любят ее читать, они вздыхают, плачут и произносят молитвы в память жертвам Дымдыма.
ДЫМДЫМ
Гремит, гремит, [послушайте меня], О вы, народы мира и все живущие на земле! [Я] расскажу вам историю о Златоруком хане. Хано идет к шаху. Он просит: "Подари мне землю величиной с воловью шкуру, Чтобы я на ней себе выстроил дом". "О Хано, не требуй этого, Никакого Дымдыма не строй, Не причиняй нам беспокойства! О Хано! Я могу тебе подарить землю величиной с воловью шкуру. Чтобы ты на ней себе мог выстроить дом, Но я боюсь, что ты не [сумеешь] закончить [этого]. Иди, я дарю тебе клочок земли величиной с воловью шкуру, Построй себе на нем дом". Хано поднялся, и шах дал ему чирек в кредит, Построил Хано дом - сооружение. "[Шах] дал мне для постройки место в пять шагов [длиной]. Иншаллах, я так построю этот дом, что [даже] халиф и шах придут меня приветствовать". Молодец, Хано! Как он умен! Из воловьей шкуры сделал дуел, Огородил им степь и зозан - в основном в гористых местах; Она стала опорой для ханов. Он размягчил воловью шкуру, Разрезал ее бритвой, [так что получился ремень не толще волоса на голове, И им покрыл степь и зозан. Вот он начал закладывать фундамент Дымдыма, Пятьсот строителей были заняты этим. "Иншаллах, будет здравствовать Хано, тогда я накличу тебе несчастье". [Вот] он начал строить Дымдым, Отверстия, сделанные в камнях, заливали свинцом, "Иншаллах, накличу я тебе день смерти". Когда Дымдым построили, Отверстия, сделанные в камнях, были залиты свинцом и медью. "Что мне делать - узки стены крепости, Пространства для [кладки] камней мало, Я его измерил собственными руками, оно составляет триста восемьдесят два шага в ширину". Когда Дымдым построили, Триста строителей были обезглавлены,- Когда главную башню крепости построили. Когда выпал снег на вершине горы И инеем степь покрылась, Хано ограбил купеческий караван шаха. Когда побелел горный снег И инеем степь покрылась, Хано снова начал свои удалые дела. Мир Сейдо пошел к шаху И стал ему жаловаться: "Все мое войско уничтожено, В горах против меня восстали львы и тигры". Шах ответил: "О Мир Сейдо! [Не знаю], так это или не так, [Но] Хан-[мне] верный слуга, Он никогда не изменял мне и потомству моего отца". [Мир Сейдо ответил:] "О да, Хано [именно] таков! Хано действительно вскормлен тобой, [Но] теперь он стал врагом твоей веры". [Шах сказал:] "О сын мой. Мир Сейдо! Мой гонец прибыл уже давно, И мне известно, что Хано построил дом величиною с улей". [Мир Сейдо ответил:] "О шах! Конечно, твой гонец прибыл уже давно, Но не будь глухим, слепым и безрассудным, - Мы своими глазами видели, что на стене Дымдыма были запряжены двенадцать пар быков. О да, Хано [именно] таков! Хано действительно вскормлен тобой, [Но] теперь он стал врагом твоей веры". [Хано сказал:] "Беда пришла на землю Курдистана! Соберите золото, чтобы оно служило расплатой, Нам должны построить два водохранилища. Привезите нам строителей со [всех концов] страны, из [всех] городов, За труд платите золотом. [Пусть] нам построят водопровод из двенадцати колодцев". [Шах приказал:] "Пошлите весть халифу И скажите, [что] я даю ему золото Бамучи, [Пусть] именно он пойдет на крепость Дымдым". [Халиф сказал:] "О шах! Дай мне двух ханов Вместе с [их] всадниками и пехотинцами, Тогда для тебя я разрушу крепость Дымдым". Что это был за день! Сколько на небе звезд, Столько было разбито палаток и шатров под крепостью Дымдым. [Хан сказал:] "О мама! О мама! Дай мне совет, [подскажи] решение, Наша жизнь на этом свете кончается". [Мать сказала:] "О сын мой! Что там? Там - караван купцов. Они еще должны уплатить дань твоему отцу, Если они к утру не уплатят, мы с ними вступим в бой. О сын мой! Они - безбожники, [Они] разбили палатки и шатры, [А] у половины из них - вьючные седла для верблюдов". Молод был Авдал-бек, Он вооружился саблей и щитом, Каждую ночь выходил он из крепости. И триста палаток халифа сделал безлюдными. Военачальником стал Авдал-бек! Из крепости он выходил, Каждую ночь триста палаток он делал безлюдными. [Халиф сказал:] "Пошлите шаху весть - Пусть соберет войско, Все мои воины уничтожены, В горах против меня восстали львы и тигры. Скажите шаху, пусть приезжает, Но пусть ни за что не делает ошибок, В крепости против меня восстал тигр". Зима миновала, к нам пришла весна, Нужно войско вооружать, Хан курдов с нами во вражде. Весна миновала, к нам пришло лето, Нужно войско собирать, Хан курдов - против нас. Лето миновало, к нам пришла осень, Войска хорошо вооружены, Хан курдов зол на нас. Осень миновала, к нам пришла зима, Поднимите большое войско! Нам предстоит поход против хана курдов. Один хан в пути, он подходит все ближе и ближе, Его арьергард еще у Соленого моря, А авангард - [уже] у стен крепости, Один хан едет из Саламаста - Иные говорят, что это ложь, а иные - что правда. Иншаллах, будет Хан живым и здоровым - кровь потечет, как кислое молоко. Один хан приехал из Тауреза, Позади него поставлены в ряд лошади, [навьюченные пушками]; "Иншаллах, крепость Дымдым таранами я разрушу". Один хан едет сюда из Кинджуминджа, Он не армянин, не курд: "Иншаллах, крепость Дымдым сделаю мишенью [я для пушек]". Один хан едет из Эрувеля, [Казалось], весь мир он собрал, отправляясь к крепости: "Иншаллах, вряд ли Хан останется живым, клянусь моими усами". Когда ханы собрались вместе, Стало их всех тридцать два, Под Дымдымом они расположились, [Шах сказал:] "О Хано! Ты ведь курмандж, Прими же эту корону, [а не то] Станешь мишенью для моих пушек". [Хан ответил:] "Я твою корону не приму. Семь раз проклинаю твоего отца! Я курманджей не обесславлю". [Шах сказал:] "Теперь дело дошло до пушек, Стреляйте из пушек по крепости ханов! Разрушайте крепость ханов!" Дымдым - как кряжистый камень: Вот обстреливают его из мушкетов и пушек, Точно [свинцовым] дождем поливают - Дождь пуль на крепость сыплется. Дымдым - круглая скала: Они идут на него с кирками и топорами, Облако пыли заволокло небо. Дымдым - камень в воде: Пятьсот пушечных залпов стреляют в него - Ни един камень с места не сдвинут. [Шах приказал:] "Подвезите Большие пушки, Отвоюйте дорогие колье и перстни, Обстреляйте Большую крепостную башню, Разрушьте крепость ханов до основания! Подвезите Малые пушки, Отвоюйте дорогие колье и зеркала, Обстреляйте Рыночную крепостную башню. Подвезите Дальнобойные пушки, Лежащие вдоль повозок. Обстреляйте крепость ханов! Разрушьте крепость ханов! Привезите длинные пушки, Давно заряженные пушкарями, Стреляйте в покои, где они молятся. Привезите пушки из Барзана, У которых жерла с миску, Обстреляйте ими башни хана. Привезите сюда пушки из Энзала, Жерла у которых с котел, Обстреляйте ими крепостные башни. Пушкари, приготовьте пушки! Сделайте сто пушечных залпов, Разрушьте крепость Дымдым". Пушкари приготовили пушки, Сто пушек выпалили разом, [Потом] их еще раз зарядили, Обстреляли крепостные стены,- [Но] и камня не сдвинули с места. Будь проклят род этих пушкарей! [Точно] холостыми зарядами стреляли - И камня не сдвинули с места; "Пушкари! Подвезите пушки, Насыпьте побольше пороху, Зарядите по два ядра в каждую пушку, [Чтобы] ядра прилипли к стенам крепости, - Крепость Дымдым расшатайте" Пушкари подвезли пушки, Насыпали побольше пороху, Зарядили по два ядра в каждую пушку, Навели их на стены крепости - Крепость Дымдым дрогнула. Большие пушки грохотали - Большая башня загремела, Львы на ней громко завыли. Большие пушки палили - Большая башня гудела, Львы выкрикивали свои имена. "Привезите пушки с золотыми жерлами, У которых ядра весом в сто вакин". Ханы спали [в Большой башне], Они о пушках [и] не знали. "Привезите пушки с черными жерлами, У которых ядра с арбуз, Крепость Хана разрушьте, [Пусть] Большие пушки стреляют, Уничтожьте часть башни. Тогда княгини поплачут". Большие пушки выстрелили, И часть башни разрушилась, Княгини заплакали, "Я хан, хан Златорукий, Крепость Дымдым сделана из камня - Нет в ней ни одной щели, Слава богу, я не был Дымдымом, [а] стал Дымдымом, Я был курманджем, [а] стал хакимом, Теперь шах аджамов пришел осаждать крепость. Когда мое сердце плачет, К небу летят птицы моей судьбы, Семь лет мы растим сад и [уже] с него едим виноград". Как только миновали семь лет, Собака Хана принесла щенят, [Тогда из ее молока] приготовили кислое молоко и послали шаху. Шах сказал: "Уже миновало семь лет, Кислого молока нигде не найти, И [вдруг] это кушанье мне приносят из крепости?..." Он приказал: "Поторопимся! Поторопимся! Седлайте коней! Иначе мы будем уничтожены курдскими ханами". [И тут в крепости] появился проклятый Махмуд, [Он] обернул письмо вокруг стрелы И забросил ее в шатер шаха, Он извещал о месте источника и подземном водопроводе. Появился Махмуд, [сын] багия, Письмо на грушевом листе Указало источник подземного водопровода, Появился Махмуд Алакани, Язву тебе под язык! - Он стал причиной [гибели] крепости Хана, Он связал в цепь мелкие кольца, Махмуд по ней спустился вниз [из крепости]. [Шах сказал:] "Приведите, я его допрошу". Махмуд сказал слугам [шаха]: "Если это не стыдно и не позорно [для шаха], Я хотел бы стать [его] слугой". Шах сказал: "О Махмуд Алакани! Ты-собака, [ты] - отродье черта, Почему ты стал предателем Тэмыр-хана?" [Махмуд ответил:] "О шах, это и так и не так, Каждый день он дарил мне щит, [полный] золота, А сегодня не наградил меня, Потому я его [и] предал". [Шах сказал:] "О Махмуд Алакани! Ты-собака, [ты] - отродье черта! У меня есть триста иноземных слуг, Я [даже] не каждый день даю им кусок хлеба, Если они изменят, то мой хлеб их погубит. Привезите, привезите, привезите, Большую пушку сюда привезите! Затолкайте в нее Махмуда, Расплющите его о крепостную стену!" "Мы привезли, мы ее привезли! Большую пушку мы сюда привезли, Затолкали в нее Махмуда, Расплющили его о крепостную стену". [Шах] сказал: "Пропади ты, Махмуд Алакани! Ты-собака, [ты] - отродье черта! Ты хотел мне так же служить, как Тэмыр-хану?" Рано утром на рассвете Послали кафиры предводителей, [И] они отрезали источник водопровода. Рано утром на рассвете, Когда факи взялись за мсины, Вода в водохранилище оказалась смешанной с кровью. Хано осмотрел водопровод, - Словно огнем обожгло ему сердце: "О боже! Мне больно за детей в колыбели". Когда им отрезали водопровод, Слезы не иссякали на глазах Хана: "О боже! Мне больно за детей в люльке!" Хан собрал совет, [Он сказал:] "Жизнь - сладка, грех - тяжел. Кто хочет уйти с семьей, пусть идет, [я] даю разрешение. Кто заботится о своем добре и о своих детях, Тому не стоит идти со мной, Пусть не будет на мне греха перед богом". Они отвечали: "О Хано! Хан-предводитель". Факи вооружились луками и стрелами: "Мы сложим наши головы на могиле Хана-предводителя". [Хан сказал:] "О мама! О мама! Дай мне совет и [подскажи] решение, Наша жизнь на этом свете кончается, Никто не придет нам больше на помощь". [Мать сказала:] "О сыны мои! Побойтесь бога! Дайте благородным коням достаточно корма! Кто из вас выйдет из дома с мечом в руках?" [Хан] сказал: "Поспешите, поспешите! Выломайте двери сокровищниц, Расплавьте наше золото и серебро! Окуните туда сабли парней - Кому они после нас достанутся?" "Мы спешили, мы спешили, Мы выломали двери наших сокровищниц, Мы расплавили золото и серебро, Окунули туда сабли парней". "Пойдите на верхний этаж, Разбудите молодоженов за пологом - [Неужели] отец должен ждать сына!" Авдал-бек поднялся, поднялся, Он надел доспехи из кожи, Отряд юношей пошел за ним, Возле своего отца он встал, Наравне со своим отцом он встал, [И] даже превосходил его немного. Авдал-бек сказал своей жене: "О ты, маленькая, с браслетом на руке, Шах тебя мне в жены дал, Сколько юношей погубил он этим". [Хан-сказал:] <Ну-ка, приведите юношу из шарафа; Ты на поле боя [зря] не ругайся, Бери лучше обоюдоострый меч. Приведите юношу из банана - Храбреца нашего времени; Бери дамасско-хорасанский меч. Приведите юношу из дершивы; На поле боя ты надейся только на себя, Бери меч с серебряным эфесом. Позовите юношу из мала - Он среди оружия Хана Подобрал себе [только] эту дубинку. Позовите юношу из билбасов; На поле боя ты храбрец, Возьми здесь этот мушкет. О юноша из беткар, Ты живешь в недоступных горах. Подходи, выбирай [себе самое] лучшее оружие". "Слово мужчины твердо, Если я возьму меч, он сломается в моей руке, И мне будет стыдно перед вами. Хано, прошу тебя, Сделай из двух мечей один, Сделай стальной щит, Надень на него бронзовый обод, Тогда у меня страха не будет перед армией шаха". Хано встал, быстро побежал, Хан прибежал к кузнецу, "О кузнец! Прошу тебя, Сделай из двух мечей один, Сделай стальной щит, Надень на него бронзовый обод, [Чтобы] с этим [оружием] можно было до шахского шатра добраться". Кузнец встал, быстро побежал, Сделал стальной щит, Надел на него бронзовый обод, Передал в руки хану курдов. Хан возвратился обратно, Сказал: "О сын! Возьми свой меч, Защищайся им". Сын взял меч, Выкрикнул имя бога. Один раз махнул мечом - Отлетела рукоятка меча. Будь прокляты отцы этих кузнецов - Их работа [никуда] не годится! Навозу [бы] в бороды их отцов, Кому [нужен] такой меч? Бросить [бы] его на могилу отца [этого] кузнеца". Кузнец встал, быстро побежал, Взял меч у Хано, Заклепал двумя гвоздями, Отдал меч хану Мукри, Сказав: "Теперь иди на поле брани и не жалуйся на нас". Хан возвратился обратно, Сказал: "О сын! Возьми свой меч, Защищайся им". Сын взял меч, Выкрикнул имя бога, Один раз махнул мечом - Меч пришелся по душе.
[Хан] сказал: "Вставайте! Вставайте! Идем! Насытим мечи кровью! Лучше смерть, чем такая жизнь. Вставайте! Время благоприятствует, Отпустите ремни щитов, Мы от бога ждем успеха и удачи". Вставайте! Нам пора, Пора отпустить ремни оружия, Мы от бога ждем успеха и удачи", Авдал-бек из крепости выехал, К новому источнику отправился, Воды из источника напился, На камень облокотился, Подзорную трубу к глазам приложил, Шатры кафиров сосчитал - Сорок тысяч здесь было, ни на один не меньше. "О отец! Сосчитай же шатры кафиров, Их не меньше чем сорок тысяч: Те, что с черными знаменами, - У них распростерты крылья, Они нам дороги и [горные] перевалы отрезали. Те, что с желтыми знаменами,- Это воины [из вооруженных] отрядов, Они нам подступы к фортам и мостам отрезали. Те, что с красными знаменами, - Это воины, [обладающие] огромной силой, Они нас окружили. Те, что с белыми знаменами, - Это люди с саблями, Они отрезали нам источник воды. Те, что с пестрыми знаменами, - Это люди именитые и славные, Они уже заняли часть поля боя, Те, что с голубыми знаменами, - Это люди из Бахдинана, Их силой привели сюда, [И] у меня нет перед ними страха. О отец! Ты достаточно медлил, [Мы] хотим напасть с мечами на это сборище. О отец! Хватит ждать в бесславном спокойствии, [Мы] хотим напасть с мечами на врага, Не придет больше помощи от курманджей. Вставайте! Вставайте! Приготовьтесь! Почистите коня Хано, Наденьте золотую уздечку, Жизнь свою за отца отдайте". Надели [золотую] уздечку, Подтянули подпруги коня Хано. До тысячи [воинов] у них одного не хватало. [Татар-бек закричал:] "Я племянник ханов, [Я] закован и связан, Меня не хватает в ваших рядах". "Да, ты племянник этих [могучих] слонов, Разорви [же] путы и оковы, Поспеши на помощь Хану эмиров!" Татар-бек встряхнулся, Путы и оковы разорвал, Вон из палатки выскочил, На помощь встал. Бейте барабаны, играйте ныкары! - Их тысяча стала. Златорукий хан-сардар [сказал:] "Я - Хан из хан-эмиров, Моя голова - [как] наковальня перед стрелами, Моя грудь - [как] щит перед мечами"! Встал хан с золотой рукой, Ремнями себя обвязал: "Я веду борьбу - [борьбу] справедливую". [Они] подошли к труднодоступным воротам. [Хан] сказал: "Мы пойдем пешком, Надеюсь - останемся живы". Они подошли к лестнице, Зарычали друг на друга два льва, Один по имени Кар, другой по имени Канун. "Я хан-.хан Златорукий, Хозяин Синего моря, Я опозорю тебя". "Я - хан Авдал из Ботана, Я перейду море по дну, Я знаю, какой позор на тебе". "Завтра войско будет распущено. Без корма, без хлеба и без воды, Поднимайтесь рано, как только я подам знак". Они спустились до нижней двери, Хан рычал, как лев. Послал халиф Хану корону - Халиф поступил хитро. "О халиф, ты старый пес, бежишь позади сучки, Собачий навоз в твои усы Я не признаю твою корону, Во имя бога и пророка я не признаю твою корону, Восемьсот проклятий твоему отцу, Курманджей я не посрамлю". [Халиф сказал:] "О Хано! Много вопросов - это не грех, У кого вы сегодня будете гостем?" [Хано сказал:] "Мы-храбрецы из Дымдыма, Мы-хозяева своих мечей, У шаха мы [быть гостями] стесняемся, [Лучше] мы будем гостями халифа; Мы-храбрецы из Дымдыма, танцующие [в битве], Обладатели мечей с алмазами, Мы - гости шаха Аббаса". [Халиф сказал:] "О Хано! Здесь гостей бессчетное множество, У кого в гостях вы хотите быть на эту ночь? Ты у меня-желанный гость, Сними только оружие, Облокотись на подушки!" Хано сел с оружием, Халиф подушками его обложил, - Он делал так, чтобы убить Хано. Хано поклялся на святой книге: "Оружия не сниму До вечернего собрания". Решил Хано в шатре Вытащить меч из ножен [И] не задержал его в них. "Руби по шеям кафиров!" Хано выкрикнул имя бога, Вытащил меч из ножен, Один раз взмахнул - Отрубил голову халифу и его племянникам. Поднялся в войске шум - Пантеры выпущены на кабанов; Халиф и его племянники мертвы. "Вставай, Авдал-бек, - Ты [же] в кольчуге; Мы убили многих". Авдал-бек в бою обернулся, Вытащил меч из ножен, [держит его] в руках. Хан говорит своему сыну: "Ну, раскрой свои крылья, Дай им тяжелый бой, Не умирай неотомщенным". Наша битва пошла по долинам, Татар-бек начал преследование, С благородных коней были сняты седла. Хано был не стар, не молод - Он убил двенадцать везиров, Аджамов убил мечом. "О вы, храбрецы! Взгляните вокруг, Подтягивайте подпруги ваших коней, Отомстите за кровь Авдал-бека. Храбрецы, вы решились? Берите смертоносное оружие, Рубите этих кафиров". "О ханы! О-ханы! Довольно губить невинных, Принимайтесь за шаха и принцев!" "Ну, торопитесь [же]! Спешите! Рассыпьте порох по земле, Уничтожьте войско [шаха Аббаса], С корнем его вырвите.
